Они останавливались в лучших отелях, путешествовали на лимузинах, прославлялись в высшем обществе и приглашались для игры с монархами, видными государственными деятелями и знаменитыми аристократами. Одетые в безупречно белые одежды они выглядели как полубоги, собравшиеся на игры на фоне голубого моря.
В истории мирового тенниса немало легендарных имен. Одно из них — Сюзанна Ленглен, которую в пору её выступлений и многие годы спустя, называли самой великой спортсменкой — королевой тенниса.
Сюзанн Ленглен — французская теннисистка, двукратная олимпийская чемпионка, тридцати пятикратная победительница турниров Большого шлема. Член Международного зала теннисной славы.
Родилась Сюзанн 24 мая 1899 года в Компьене, позже её отец Шарль, перевёз семью в Ниццу. Именно отец стал первым тренером, когда она впервые взяла в руки ракетку, в возрасте 11 лет.
Шарль, был секретарём теннисного клуба Ниццы, обеспечивал дочери бесплатные тренировки дважды в неделю и разминочные игры с клиентами клуба, в число которых, входили многие из сильнейших теннисистов мира. Папа внимательно изучал стиль игры ведущих теннисистов и впоследствии организовывал дочери спарринги с игроками-мужчинами, прививая ей навыки, позже сделавшие её недосягаемой для соперниц.
Он также часами отрабатывал с дочерью точность удара, заставляя раз за разом попадать мячом в носовой платок, который он передвигал по корту.
Впервые всерьёз теннисистка заявила о себе накануне Первой мировой войны, на проходившем в Париже чемпионате мира стала абсолютной чемпионкой. Но, начавшаяся война, отложила участие в теннисных турнирах на пять лет.
После войны, в 1920 году, на Уимблдоне Ленглен стала чемпионкой и победила на чемпионате Франции, причём выиграла его во всех трех разрядах: в одиночном, парном и миксте.
Дополнением к триумфам в Лондоне и Париже стали три медали, завоёванные на олимпийском турнире в Антверпене. В 1921 году Ленглен снова выиграла Уимблдонский турнир. Сюзанн продолжала безраздельно доминировать на европейских кортах вплоть до начала 1926 года.
Однако, в том же году, Ленглен поссорилась с организаторами Уимблдона после того, как ее отчитали за опоздание на встречу, на которую специально приехала посмотреть королева, но из-за технической накладки французская чемпионка неправильно поняла, в котором часу должна начаться игра.
В результате оказалось, что она заставила королеву ждать своего появления. От волнения потеряла сознание и сдала матч без игры.
Журналистка Sports Illustrated Сара Пилегги пишет, что на корте Ленглен была перфекционисткой. В определённом смысле это относится и к её стилю в жизни.
Современники отмечают, что Сюзанн и в юности, и позже была далеко не красавицей. Журналист Эл Лейни писал, что её лицо в лучшем случае можно было назвать заурядным — с длинным крючковатым носом, неровными зубами, желтоватой кожей и бесцветными глазами.
Но в салонах она неизменно затмевала любых красавиц. Она задавала моду в теннисе и за его пределами, в любую жару являясь на матчи в шубках или отороченных мехом пальто с массивными воротниками.
Под шубой скрывались плиссированные белые шёлковые юбки до колена и белые шёлковые чулки, тоже закатанные до колена, а выше — свитера ярких цветов, неизменно гармонировавшие с её фирменной лентой вокруг головы, которая заменяла ей традиционные теннисные шляпки.
Вслед за ней эти ленты стали носить миллионы женщин, в том числе и те, кто никогда не играл в теннис. Костюмы для Ленглен создавал знаменитый парижский кутюрье Жан Пату.
На корте она предпочитала свободную, удобную одежду, подходившую для её стиля игры, полного прыжков и почти балетных па, и эти предпочтения сказались на теннисной моде, отправив в прошлое длинные юбки и сковывающие движение корсеты. «Все теннисистки должны на коленях благодарить Сюзанн за избавление от тирании корсетов».
Несмотря на то, что она не происходила из королевской семьи, она обладала влиянием, престижем и популярностью, бывшими до этого прерогативой монархов великих держав.
Ленглен была символ Франции — превозносимая своими соотечественниками как «Богиня». Она излучала неподражаемую властность, и чтобы она не делала, она всегда находилась в центре внимания. Слава о ней гремела по всей Европе. Повсюду её встречали толпы обожающих болельщиков.
Путешествовала она исключительно в лимузинах с шофёрами и личных железнодорожных вагонах. Одевалась в подобающую её значимости мантию из горностая и короновала себя уникальной украшенной драгоценностями банданой. И то, что она носила, определяло направление моды во всём западном мире.
То, что сказала, сделала, съела, как себя чувствовала, и где она жила, в малейших деталях и в восторженных тонах описывалось в газетах. Сюзанн была самой известной и самой обожаемой женщиной в Европе, а может и во всём мире. Увидеть её было сенсацией.
Поговорить с ней — значило стать исключительной личностью. Во Франции она стала национальной героиней уровня Жанны Д’Арк.
Своим величием Ленглен была обязана выдающимся атлетизмом в теннисе. Но было бы грубой ошибкой просто сказать, что Богиня «играла» в теннис. Все остальные играли в теннис. Сюзанн давала представления в теннис. Она праздновала теннис, смеялась и танцевала в теннис. И были моменты, когда она страдала в теннис. Но настолько была она не похожа на остальных игроков во всём мире.
Все перипетии карьеры Ленглен были национальным достоянием Франции. Отчёты о её состязаниях, печатавшиеся во французских газетах. Ленглен завораживала не только журналистов, но и практически каждого кто наблюдал за ней.
Знаменитый Рене Лакост вспоминал, как впервые не устоял перед её чарами. «Поначалу, — вспоминал Лакост, — я был разочарован, будучи столько о ней наслышан, как и многие другие впервые её увидевшие». Ожидал увидеть женщину, выполняющую выдающиеся теннисные удары. Но Сьюзи этого не делала.
Она исполняла с восхитительной лёгкостью простейшие удары. Позднее я осознал, какая гармония скрыта за этой простотой игрой. Какой восхитительный психологический и физический баланс прячется в устройстве её игры». Ленглен играла так же хорошо, как и многие мужчины, вдобавок ко всему у неё были плавность движения и изысканный стиль, на который не дерзнул покуситься никто из её предшественников.
Она свела сложность атлетизма к простоте, обыденные азы игры оказались удивительным образом изменены и самое поразительное, как легко всё это выглядело в её исполнении. В то время как противники, лихорадочно метались из стороны в сторону, доводя себя до изнеможения, Сьюзи двигалась с кажущейся лёгкостью и эффективностью, как птица в полёте.
Журналист газеты Нью-Йорк Таймс увидев Сюзанн впервые, сделал вывод, — она была «одной из самых прекрасных машин, созданных когда-либо в женском теле».
А как она играла! Смотрите видео сет